Время для жизни [СИ] - taramans

— Во-о-от! И я о чем? Завидует! Точно. А бабья зависть, Ваня, это иногда очень страшно! Так, что… С тебя не убудет! И мне достанется, и Вареньке этой… Да и царице ненамного меньше будет!

«Пиздец! Кино и немцы!».

— Что-то, Косов, как-то… не очень! Вроде бы… что-то и просматривается уже. Но… невнятно как-то! Для показа это не годится!

Лазарев недоволен. Ну как же — месяц уже прошел, а у Ивана — не в шубу рукав!

«Ну да, а чего ожидать, если он и занимался только раза четыре или пять, по паре часов! Этого для какого-то результата — категорически мало!».

— Времени не хватает! Постоянно чем-то занят — с самого утра и до позднего вечера.

«И даже ночью!».

— Концерт мы готовим в Доме культуры Сибкомбайна, товарищ инструктор! Времени — просто нет, — пытается довести до Лазарева свои проблемы Косов, — Может чуть позже, в начале мая, после концерта времени будет больше, вот и начну плотно заниматься!

— В мае… В мае, Ваня — само собой! Мне, чтобы подготовится, тоже время нужно. Тот же художник! А как я его приглашу, если у тебя самого… через пень-колоду! А там и времени-то совсем мало останется. Когда тебе ехать-то?

— Вроде бы в середине июля, пока не точно…, - отвечает Косов.

— Вот! А я и говорю — времени — в обрез!

Как оказалось, Квашнин — бывший комбат в полку Шедько. Через него и передал комполка Ивану требование явится в Дом обороны, для получения предписания на прохождение медицинской комиссии, перед направлением в училище. Уже в Доме обороны изрядно мордатый капитан-кадровик заставил Косова исписать кучу бумаги — анкеты, автобиографию, еще какие-то листы с личными данными. К нему же Иван принес и характеристики — с места работы, и комсомольскую, которую, скрепя сердце, выдал ему комсорг совхоза.

Непосредственно про поступление в училище, капитан ничего толкового Косову не сказал — отделался общими фразами. Либо сам не знал, либо — не счел нужным говорить, сука толстая!

«Потом, все — потом! До Вас доведут в свое время, в части Вас касающейся!» — у-у-у… бюрократ военный!».

— Иван! А вот — про концерт. Нельзя ли там, как-то парочку контрамарок заиметь? Для меня и супруги? Может… еще для Квашнина?

А вот это была проблема! Уже не раз столкнулся Косов с просьбами — «про контрамарки». И сам думал — может можно как-то пригласить своих знакомых? В первую очередь — подумал про Фатьму. Потом… про Завадскую, Ритку. И Ирину со Светой! Всех хотелось пригласить, но! Как объяснил Илья — если и будет такая возможность — только пару штук и не более!

Вот и неудобно получается. Приходится объяснять, что от него это — никак не зависит. Но он — попробует что-то сделать. Но — твердо обещать не будет! Интернета и телевизора — нет и в помине, из развлечений — кино, да разные концерты. И пусть последних проводится немало — в разных местах и по разным поводам, но спрос у людей есть!

Медицинскую комиссию Иван прошел очень быстро — пока нет той кучи проверок, анализов, собеседований и исследований, которые напридумывали потом, в будущем. А здесь — хирург, окулист, ЛОР, называемый — «ухогорлонос», терапевт. Ах, да! Еще и справка, что на учете у психиатра не состоишь. Все! Потолкался Иван в толпе таких же, как и он парней, послушал разговоры, обсуждения, сплетни разные. Ну все — как и в будущем, в таких же очередях в военкоматах. Разные страшилки, откровенное вранье, изрядное хвастовство — пацаны письками меряются, чё? Но парни все спортивные, подтянутые, крепкие.

По поводу этих отлучек наслушался от Ильи — по самое «не балуйся!». Концерт, концерт и только концерт! Нет более важного дела сейчас для всех них! И быть — не может!

Уже изрядно усталые, опустошенные очередной репетицией Ильи, они сидели у того в кабинете. Сам Илья, Игорь Калошин и… Варя. Директор был и сам вымотан «донельзя», сидел молча прихлебывая чай, размышлял о чем-то.

— Ну что — все на мази, не так ли? — спросил Косов.

Калошин кивнул:

— Да, вроде бы все получается, — потом улыбнулся, кивнул на Илью и сказал, — Ты на Илюху не обижайся! Перфекционист, и этим все сказано. Но… тут и по-другому нельзя. Только так! Молодец, Илья! Расслабимся уже после концерта. Ты, Ваня, еще нашего Матайса не знал! Вот где был — зверюга, да, ребята?

Илья и Варя оживились, заулыбались.

— Матайс — это наш преподаватель и завуч в культпросветучилище. Он потом директором стал. Все сценки, все номера, все концерты он готовил так, что девчонки слезами умывались, а парни кулаки сжимали. Но зато — все концерты были — образцово-показательными! Ох и человечище был!

— А почему был? — спросил Косов.

— А утянули его от нас! Куда-то… в Ленинград, вроде бы, соблазнили.

— А кто концерт вести будет? А то я как-то мимо этого прошел! — поинтересовался Иван.

— Ну как кто? Чего искать людей, если уже все обкатано. Первую часть концерта — Кира, — тут Варя немного сморщилась, — вторую часть — Елкин!

— А Елкин — это кто?

— О, дружище! Елкин! Елкин — это еще одна легенда культуры нашего города! Савелий Елкин — это что-то!

Калошин рассказывал интересно, смешно, передавая все в лицах.

— Елкин — он сам человек-концерт! Его можно слушать часами. А как он работает на сцене? Как он держит зал!

«Интересно будет посмотреть на этого конферансье!».

Варя тоже развеселилась, стала рассказывать какой-то смешной случай.

— А еще, Ваня, Елкин — это такой бабник! Представь — сам метр с кепкой, худой, весь какой-то нескладный. Но женщины от него — без ума! — продолжил после Вари Игорь.

— Просто он очень обаятельный! — возразила Варя.

— Ага, обаятельный! Мужики, которые раньше с ним не сталкивались — зубами скрипят, матерятся втихушку, видя, как этот обаятельный тип обхаживает их дам! И ведь так заплетет-заворкует даму, что та вся млеет. А он в это время ее по попе наглаживает! Нам с тобой, Иван, еще учиться и учиться этому высокому искусству соблазнения! Мэтр, иначе и не скажешь! Правда, Варя?

Женщина засмеялась:

— Да, Савелий — он такой! Ну а что по попе погладит — так он так это сделает, что… вот нисколечко не обидно! Даже — приятно! Обхождение имеет. Не могу сказать, есть ли вообще женщины, которые в обиде на Савелия.

«Ну монстр, не иначе! Интересно будет пообщаться с мэтром!».

— Да он и в мужской компании — душа! А